Земли меча и магии. Друид - Страница 14

— Мы выпотрошим тебя как снулую рыбу, гибрид! — Мрачно ощерился один из викингов, неожиданно к месту применив наукоемкое слово. — С нами великие боги севера!

— Отлично. — Не дал я ему перехватить инициативу и подбодрить остальных соратников. — Вот ты первым к ним и отправишься.

Первая схватка вышла короткой, но до чертиков опасной. Вооружением моего противника оказалась здоровенная обоюдоострая секира, которой он бы вполне мог развалить человека пополам, несмотря на все еще действующую каменную кожу. Однако я успел подсунуть лезвие к рукам делающего богатырский замах викинга, в результате чего он практически сам себе и отрубил верхние конечности. Снести калеке голову стало практически актом милосердия.

Второй дуэлянт сделал свою ставку на осторожность и терпение. Он прятался за щитом и делал оттуда короткие выпады копьем, которым владел просто мастерски. Несколько раз ему улыбалась удача, и я получал поверхностные раны, снявшие в итоге почти треть здоровья. Но потом измочаленный в клочья двуручником щит приказал долго жить, а следом его примеру последовали древко оружия и грудная клетка противника.

Третий викинг практически в самом начале схватки банально споткнулся, после чего у меня вышел образцовый критический удар, начавшийся у правого плеча цели и закончившийся чуть ниже её же левой подмышки. Пережить распластывание на две части даже в этом мире вряд ли бы кто сумел, а потому мне досталась чистая победа…Правда, весьма кровавая.

— Хватит, мы признаем, что выпивка застила нам разум и заставила говорить хулительные слова. — Внезапно вышел вперед один из оставшихся викингов. — Мы видим твою силу и просим о снисхождении, жрец природы. Назови свою виру, друид.

— Кажется мне, что принудить вас к драке против слабейшего могла бы и ключевая вода. И это не столько упрек, сколько повод вам задуматься о том, нужной ли дорогой идете. — Пробурчал я, понемногу начиная отходить от горячки боя. Предложение поступило вовремя. Еще минутка — и каменная кожа прикажет долго жить. — Мое предложение таково. Неделя верной службы без оплаты, а после вольны идти куда вздумается либо оставаться служить на иных условиях. Но если побежите или ударите в спину — не поленюсь отыскать вашу родину и всем рассказать, какие вы трусы. Насколько я знаю северных богов, они никогда не пустят к себе в чертоги воина с сердцем зайца. Да и люди поколениями будут говорить друг другу, на кого не надо быть похожим.

А действительно на кого? Я ж их имен не знаю? А, плевать! Поверят благодаря навыкам дипломатии — и хорошо. Не поверят — и так обойдемся. А даже если и правда зарежут в темном уголке — переживем.

— Да будет так. — Синхронно склонили голову оставшиеся обладатели рогатых шлемов, похоже старательно репетировавших данный маневр. — Веди нас, вождь!

— Хе, идем за мной, друид. Думается мне, поговорить надо. — Проскрипел стоящий недалеко от места побоища старый пиратский капитан. — А тела прямо тут оставьте, твои животные тоже кушать хотят.

Мишки действительно как‑то заинтересованно крутили носами в сторону свежих тел и пытались преданно заглянуть мне в глаза. Не приучить бы их к человечине…Вдруг потом откажутся переходить на гоблинятину, демонятину и иные быстроразмножающиеся и часто встречающиеся в дикой природе корма?

— Не должно это. — Нахмурился тот самый викинг. Который договорился со мной о прекращении поединков. — Воинов погибших в поединке чести надо предать огненному погребению! Как подобает!

— Вот ты этим и займись, все равно никто лучше ритуал тут не проведет. — Похлопал его по плечу я. — И медведей мне нечего перекармливать. Завтра с утра им каши из общего котла насыплем и баста. Ну, может грибами еще сушеными приправим или какие тут есть еще дешевые продукты?

Морды зверей синхронно скривились в гримасах отвращения. Вот и верь после этого, что они человеческую речь не понимают. Все они понимают, засранцы пушистые, только говорить не хотят.

Старый пират провел меня мимо барной стойки в какую‑то каморку, где половину свободного места занимал заваленный разным хламом стол, а треть оставшегося места отводилась под гамак. Никак по тесным недрам своего корабля ностальгирует, пень трухлявый.

— Пей! — На стол оказалась водружена массивного вида бутылка, плотно закупоренная пробкой с восковой печатью. И две рюмки.

— Наливай! — Отказываться я не собирался. После сегодняшнего дня…Да какого дня?! У меня уже намного больше двадцати четырех часов одна сплошная нервотрёпка! Короче, идея нажраться поступила очень вовремя.

Первые две рюмки мы приговорили в тишине и покое. Вторые тоже. Третьи постигла та же печальная участь…Я пил и пил обдирающий горло огнем напиток, имеющий запах моря, рыбы и почему‑то цветов, словно воду. Только список дебафов, заботливо маячащий где‑то на периферии сознания, все удлинялся и удлинялся. Когда первая бутылка подошла к концу ей быстро отыскалась замена в виде сестры — двойняшки. И вот на середине последней меня прорвало.

— Да пошло оно все! — Я со злостью долбанул стол так, что в кровь расшиб оба кулака. Вот только злополучный предмет мебели даже не шелохнулся. Почему? А! Привинчен. — Я не просил себя в эту дыру засовывать! У меня и дела есть! Ну, то есть были уже походу… Надежды! Идеи! Планы! Я не хочу скакать расфуфыренной макакой по каким‑то дебрям, меряясь длиной посохов со всеми встречными героями! Домой хочу в конце‑то концов! К маме! К её пирожкам!

— Я хотел спокойно встретить старость! Тихо! Мирно! Мне надоело хоронить друзей, детей и подруг! — С другой стороны по столу ударили кулачища пиратского капитана, которые как служащие спецслужб бывшими, похоже, не бывают. — А тут ты! Ну почему тебя именно сюда занесло?! Неумирающие же не могут сидеть на жопе ровно! Все замки, города, села, крепости и веси вам надо завоевать, все артефакты собрать, всех кроме собственных подданных убить! Только ведь к спокойной жизни привыкать начал и засыпать без арбалета под подушкой! И вот оно! Фу ты ну ты! Чудо лесное в перьях заявилось и грозится трактир спалить! Скажи честно, ты бы спалил!